19.04.2021
19:43

Бесович этот художник Файбисович

18.04.2021
12:17

Польза ненависти (художник Сергей Иванов)?

17.04.2021
22:37

Ишь, Ишин!

16.04.2021
12:50

Почему сесть в лужу – хорошо (речь о Тургеневе)

15.04.2021
15:30

Не только авангардизм есть дегуманизация искусства

12.04.2021
18:37

Враги Василия Кандинского

11.04.2021
13:33

Я не верю футуристу, мол, Зданевичу

10.04.2021
10:56

Смысл стихотворения «Дыр бул щыл»

09.04.2021
15:38

Художественный смысл богатства голоса Высоцкого в радиоспектакле Эфроса «Мартин Иден»

07.04.2021
15:35

Что делать?

06.04.2021
14:09

Всё зря

05.04.2021
12:02

Ещё одна попытка понять Хлебникова

04.04.2021
19:06

Загадка искусства

Недавно я вычитал, что ещё 2,5 тысячи лет назад, Платон, загадку искусства разгадал. Он это выразил на ему современном языке – со словом Музы (с большой буквы). Но цитировавший его Мукаржовский без обиняков их переназвал:

"“Искусства”, т.е. сознательной преднамеренности, недостаточно; необходимо “неистовство”, участие подсознательного; более того, одно оно и придаёт произведению совершенство”” (Исследования по эстетике и теории искусства. М., 1994. С. 237).

Но я выражаюсь ещё круче: не просто подсознательное, а подсознательный идеал. Просто подсознательное обеспечивает органическую целостность каждой фразы нашей. Когда в элементе видно целое. Мы ж не словами говорим, а фразами, не задумываясь.

Вот фраза:

"Таким же образом могут быть написаны поэмы о покорителях Арктики, об экспедиции в Антарктиде, о жилищном строительстве и о борьбе против колониализма. Надо только знать фамилии и иногда читать газеты”.

Слова: "Надо только знать фамилии” и "иногда читать газеты”, - переворачивают сказанное выше о героическом в насмешку. Но она брезжит и ещё раньше – в подозрительной постановке в один ряд героического ("о покорителях… о борьбе”) и обыденного ("о жилищном строительстве”).

(Я это написал, - вредная привычка во всём сомневаться, - и вспомнил, что, пока мой товарищ не умер, я договаривался с ним о встрече перед кладбищем. Он привозил из другого города жену на могилу её брата. Та была вблизи от могилы моей жены. Тот, инженер-строитель, погиб на стройке жилого дома, нарушив технику безопасности – не надел каску. И ему на голову упал молоток с большой высоты.)

Целое выше процитированного заключено в названии: "Пособие для начинающих и законченных халтурщиков”. Сам текст помещён был, пишет Новиков под, а название – над таким опусом:

СОРОК ДЕВЯТЬ

Поэма-песня в сорока девяти днях (сокращенное издание)

Суров же ты, климат охотский, - Уже третий день ураган. Встает у руля сам Крючковский, На отдых - Федотов Иван. . Стихия реветь продолжала - И Тихий шумел океан. Зиганшин стоял у штурвала И глаз ни на миг не смыкал. . Суровей, ужасней лишенья, Ни лодки не видно, ни зги, - И принято было решенье - И начали есть сапоги. . Последнюю съели картошку, Взглянули друг другу в глаза... Когда ел Поплавский гармошку, Крутая скатилась слеза. . Доедена банка консервов И суп из картошки одной, - Все меньше здоровья и нервов, Все больше желанье домой. . Сердца продолжали работу, Но реже становится стук, Спокойный, но слабый Федотов Глотал предпоследний каблук. . Лежали все четверо в лежку, Ни лодки, ни крошки вокруг, Зиганшин скрутил козью ножку Слабевшими пальцами рук. . На службе он воин заправский, И штурман заправский он тут. Зиганшин, Крючковский, Поплавский Под палубой песни поют. . Зиганшин крепился, держался, Бодрил, сам был бледный, как тень, И то, что сказать собирался, Сказал лишь на следующий день. . "Друзья!.." Через час: "Дорогие!.." "Ребята! - Еще через час. - Ведь нас не сломила стихия, Так голод ли сломит ли нас! . Забудем про пищу - чего там! - А вспомним про наших солдат..." "Узнать бы, - стал бредить Федотов, - Что у нас в части едят". . И вдруг: не мираж ли, не миф ли - Какое-то судно идет! К биноклю все сразу приникли, А с судна летит вертолет. . ...Окончены все переплеты - Вновь служат, - что, взял, океан?! - Крючковский, Поплавский, Федотов, А с ними Зиганшин Асхан.

Казалось бы, чем плохи стихи? Ритм, рифмы выдержаны (споткнулся, правда, раз: "на следующий” - ну да это мелочь). – Главное, нет ЧЕГО-ТО, словами невыразимого. Нет подсознательного идеала. Именно подсознательного. Потому что был бы он – была б где-то какая-то недопонятность (в сознании ж, будь он тут, он же не был бы дан). И нету недопонятности. Идеал, он есть – стойкость – но он осознаваемый. То, про что была цитата, наличие "“Искусства”, т.е. сознательной преднамеренности” - имеется: логичность и стройность стиховая – чтоб выразить несгибаемость воли, достаточная длительность, чтоб передать огромный срок голодания. Не все люди смогут нарифмовать такую длину. Да и об исключительном речь. Так что и экстраординарное имеется, то есть эстетическая ценность. Может, даже кого-то могло взволновать, будь оно прочтено тогда. Как факт, спустя 60 лет его запросто печатают среди других стихов Высоцкого, словно оно чего-то стоит. А оно, может, и правда чего-то стоит, если, например, теперь по-русски – нельзя. Так назло. Да ещё и как намёк, дескать, несгибаемость вечна, в менталитете. А он веками не изменяется.

Но это будет действие бахтинского большого времени, так называемого: каждое-де время вкладывает свой оттенок смысла в произведение искусства. – Я большой противник такого воззрения. Я за то, чтоб вживаться во время создания. А шёл 1960-й год. Хрущевская оттепель. Против шаблонного бодрячества выступила авторская песня, враг бодрячества, ибо социализм смертельно заболел вещизмом, и надо было его спасать. Но это было не в сознании бардов и их слушателей, а в подсознании. И Высоцкий уже подобрался к такому творчеству (с подсознательным идеалом), потому и смог поиздеваться этим “Сорок девять” над официальной эстрадной песней.

Спросите меня, а почему то, что известно было ещё Платону, так и не внедряется в науку об искусстве (поверьте мне на слово: не внедряется). – Потому что тогда не только искусство, но и наука о нём станет царством свободы. Ведь тогда первосортным считать будут то, что рождено подсознательным идеалом (пусть так и не расшифрованным, а оставшимся в состоянии ЧЕГО-ТО, словами невыразимого). Или хуже того, научатся искусствоведы переводить из своего подсознания (воспринявшего подсознательный идеал автора) в сознание: своё и своих читателей. И тогда первосортным посчитают произведение с мало ли каким подсознательным идеалом. Может с таким, какое не угодно власти. В 1960-м – власти, обеспечивавшей лжесоциализм. Теперь – власти, обеспечивающей периферический капитализм. – И… мысль о подсознательном идеале не находит практического применения – опасно для карьеры искусствоведа. – И так – 2,5 тысячи лет!

29 марта 2021 г.

02.04.2021
15:29

Упрямый Идиатуллин

02.04.2021
13:03

Мерзость у примитивизма?

31.03.2021
15:25

Когда Сергей Михалков был честен

28.03.2021
21:27

Пришвин-художник за Гитлера не был

27.03.2021
20:55

Читая рассуждения Флоренского об искусстве

26.03.2021
13:50

Обидно мне, досадно мне и не ладно

25.03.2021
13:16

Как головой об стену